США продолжают разыгрывать тайваньскую карту в противоречиях с КНР. Сейчас одним из ярчайших эпизодов американо-китайских противоречий стал визит спикера Палаты представителей Конгресса США Н. Пелоси на Тайвань. Визит, изначально запланированный на 10 апреля, ранее вызвал резкую реакцию китайского издания «Хуаньцю шибао» – структурного подразделения газеты «Жэньминь жибао». Прозвучало предложение объявить о закрытии воздушного пространства над Тайванем в день визита Н. Пелоси, НОАК при этом должна была развернуть большое количество военных самолетов для полетов вокруг острова. Тогда подчеркивалось, что в случае открытия огня по китайским военным самолетам, НОАК должна будет ответить и нанести «разрушительный удар по противнику». Однако планам спикера не суждено было сбыться, поскольку запланированный визит был отменен после того, как у Пелоси был диагностирован коронавирус.
Новый виток напряженности пришелся на конец июля – начало августа с началом азиатского турне спикера Палаты представителей, в ходе которого она все-таки запланировала посещение Тайваня – за чем сегодня и следит весь мир.
О том, чем обернутся для Азии американо-китайские противоречия, – в материале на Ia-centr.ru.
Тайвань: вековая проблема
Проблема воссоединения КНР и Тайваня в единое китайское государство не нова и длится на протяжении более чем 70 лет.
Тайвань рассматривается Китаем как неотъемлемая часть территории страны.
Одной из основ внешней политики КНР выступают «коренные интересы», под которыми понимаются государственный суверенитет, национальная безопасность, территориальная целостность, национальное воссоединение, политическая система КНР, гарантии экономического и общественного развития.
Как следствие, принимаемые Пекином решения учитывают прежде всего обеспечение указанных интересов. Любом посягательство на «коренные интересы» для Китая «красная линия».
Пекин никогда не принижал значения тайваньской проблемы. Тексты выступлений партийных и государственных лидеров КНР на съездах КПК с 1987 года демонстрируют, что проблематика воссоединения Китая и Тайваня всегда оставалась первостепенным вопросом.
Тайваньская проблема сегодня приобрела новое значение, поскольку воссоединение Китая стало одним из условий достижения сформулированной Си Цзиньпином в 2012 году «Китайской мечты о возрождении китайской нации», ставшей одной из основ современной идеологической системы КНР.
Концепция «Китайской мечты» выступила своеобразным символом, демонстрирующим преемственность политического курса КПК и китайских руководителей от Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина. Составленная к 70-летию КНР «Летопись (хроника) Китайской Народной Республики» демонстрирует единый курс КПК, с 1949 года стремящейся к «возрождению китайской нации».
После вступления на пост председателя КНР в 2013 году Си Цзиньпин заявил , что китайский народ по обе стороны Тайваньского пролива разделяет единую судьбу.
В этой связи Пекин продолжит придерживаться принципа «одного Китая» и будет содействовать обменам и сотрудничеству с Тайванем.
В 2014 году Си Цзиньпин указал, что отношения КНР и Тайваня сталкиваются с новыми проблемами, однако национальное воссоединение остается исторической необходимостью. В 2015 году председатель КНР подчеркивал, что развитие контактов Пекина и Тайбэя способствует укреплению взаимного доверия.
Тайваньская проблематика получила огласку и в выступлении Си Цзиньпина на XIX съезде Коммунистической партии Китая в октябре 2017 года. Тогда председатель КНР отметил, что Пекин будет надлежащим образом реагировать на изменение ситуации на Тайване, решительно противостоять сепаратистским силам, выступающим за независимость Тайваня, и сдерживать их, а также поддерживать мир и стабильность в Тайваньском проливе.
Таким образом, проблема воссоединения КНР и Тайваня рассматривается в Пекине шире, чем проблема «мятежной территории», ее разрешение входит в долгосрочные цели Коммунистической партии Китая.
В этой связи Вашингтон и его союзники рассматривают возможность разыграть тайваньскую карту против Пекина как наиболее эффективный способ политического давления на КНР.
Использование Тайваня способно одновременно ударить по всем коренным интересам КНР, а также пошатнуть легитимность КПК как политической силы поставившей национальное воссоединение в качестве одной из своих целей.
США: на пути к признанию субъектности Тайваня
В прессе и экспертных докладах давно присутствует немало материалов, говорящих о рисках проведения военной операции КНР в отношении Тайваня.
Рассуждая о рисках «китайского вторжения» на Тайвань, П. Портер и М. Мазарр в докладе для «Lowy Institute», опубликованном еще в мае 2021 года, отмечали, что в Вашингтоне растет двухпартийный консенсус в отношении оказания большей военно-политической поддержки Тайваню.
Дж. Маккинни и П. Харрис, в свою очередь, указывали, что стратегия США должна убедить КНР в том, что военная операция в отношении Тайваня не принесет выгод, а вот сохранение существующего статус-кво приносит преимущества как Пекину, так и Тайбэю, и Вашингтону. Было предложено сформулировать такую стратегию сдерживания Китая, которая бы опиралась бы на невоенные средства.
Р. Блэкуилл и Ф. Зеликов в докладе для «Council on Foreign Relations» подчеркивают, что начало вооруженного конфликта вокруг Тайваня легко может перерасти в прямое столкновение КНР и США. Стратегической целью Вашингтона в отношении Тайбэя названо стремление сохранить его политическую и экономическую автономию.
Нельзя не обратить внимание, что наряду с предложением использовать невоенные средства сдерживания отмечается важность укрепления координации США и Японии для подготовки к противостоянию с КНР.
Сценарии начала открытого конфликта вокруг Тайваня свидетельствуют о том, что любое открытое противостояние приведет к неприемлемым последствиям. Наибольший риск приобретает случайная военная эскалация, которая может быть вызвана ошибками в восприятии действий контрагента.
С началом «горячей фазы» украинского кризиса азиатские издания обратили внимание на то, что КНР следит за динамикой ситуации на Украине, пытаясь понять логику действий США в чрезвычайных условиях. Однако одновременно было положено начало информационной кампании, направленной на сравнение кейсов Украины и Тайваня.
Появляются материалы, демонстрирующие, что проведение спецоперации России на Украине – это пролог силового присоединения Тайваня к КНР.
Вместе с тем указывается на то, что после 24 февраля в Конгрессе США все чаще поднимался вопрос о том, как ситуация на Украине может повлиять на противоречия вокруг Тайваня.
Тем не менее в Китае подчеркивают, что кейсы Украины и Тайваня принципиально разные, а значит, их нельзя сравнивать. Делается акцент на то, что украинский кризис – это кризис в национальном государстве, в то время как тайваньский вопрос – это сложный клубок противоречий, где Пекин прежде всего борется с сепаратизмом Тайбэя.
Разжиганию противоречий способствуют действия американских политиков, целенаправленно использующих Тайвань для давления на КНР.
Следует обратить внимание на «Закон о визитах на Тайвань» (H.R.535 – Taiwan Travel Act), подписанный президентом Д. Трампом 16 марта 2018 года и позволяющий высокопоставленным должностным лицам Соединенных Штатов посещать Тайвань. Никто из должностных лиц США не в праве напрямую запретить спикеру Палаты представителей Конгресса совершить визит на Тайвань, поскольку американское законодательство его разрешает.
Добавим, что президент Дж. Байден недавно подписал законопроект (H.R.4373 – 117thCongress (2021-2022)), запрещающий изображать Тайвань и принадлежащие ему острова частью КНР на картах, используемых в США. В этой связи МИД Тайваня опубликовал официальное заявление, в котором подчеркнул, что действие президента США de facto направлено на признание Тайваня суверенным государством.
Наконец, в прессе звучат заявления представителей Республиканской партии США о том, что Вашингтону следует принять закон о ленд-лизе для предоставления Тайваню вооружений в перспективном противостоянии с КНР.
США предпринимают значительные усилия в «прощупывании» «красных линий» Пекина в отношении тайваньской проблемы.
При этом, согласно информации источников журнала «Financial Times», в начале марта 2022 года США и Великобритания провели переговоры на высоком уровне по поводу «китайской угрозы» Тайваню.
Вашингтон и Лондон впервые обсудили план действий на случай чрезвычайных ситуаций и то, какую роль «будет играть Великобритания, если США окажутся в войне с Китаем из-за Тайваня». Как следствие, тайваньский вопрос рассматривается Вашингтоном как главная болевая точка Пекина, на которую стоит давить со все возрастающей силой, понимая все возникающие риски.
Что в итоге?
Во-первых, наблюдаемая динамика противоречий вокруг Тайваня свидетельствует об эскалации, направленной на перспективное втягивание КНР в региональный конфликт.
Учитывая, что КНР выступает главным торговым партнером для многих стран мира, предпринимается попытка превентивного создания коалиции, которая бы могла выступить с осуждением действий Пекина в перспективе.
Так, из заявлений можно предположить, что ядром антикитайской коалиции могут стать США и Великобритания, настаивая на включении в коалицию стран – членов НАТО. Новый оборонный альянс «AUKUS» (Австралия, Великобритания, США) выступит стержнем для сдерживания КНР непосредственно в регионе, привлекая других азиатских союзников США, например, Японию.
Во-вторых, несмотря на решительные заявления, США опасаются прямого столкновения с КНР и, вероятно, постараются его не допустить. В перспективе вероятна накачка острова оружием с целью осложнения положения Пекина, а не истинной защиты Тайбэя.
В-третьих, если действия США и их союзников в отношении КНР действительно направлены на создание новой «горячей точки» на Тайване, это означает, что Вашингтон принял решение отказаться от попыток добиться российско-китайского раскола и перешел к стратегии борьбы на «два фронта».
Подобное решение чревато увеличением глобальной напряженности, связанной с тем, что в международной системе не останется стран – обладательниц ядерного оружия, не вовлеченных в глобальные политические противоречия.
Наконец, ситуация с запланированным визитом Н.Пелоси обнажила специфику китайско-американских противоречий вокруг Тайваня, указав не только на идейные расхождения, но и на разную законодательную и политическую трактовку статуса Тайваня. Как следствие, стороны не имеют очевидных возможностей для деэскалации противоречий в сложившейся ситуации.
