Эксперты по Центральной Азии делятся мнением о том, как военное вторжение России на территорию Украины повлияет на страны Центральной Азии в экономическом, геополитическом и других отношениях. Какие экономические и инвестиционные проекты могут быть приторможены? Изменится ли внешняя политика и какой будет геополитическая картина региона в материале, специально для CABAR.asia.
Казахстан: будущее проектов с Россией под вопросом
Даурен Абен, политолог
Как повлияет вторжение России на Украину на отношения РФ и Казахстана? Стоит ли ожидать каких-либо корректировок во внешней политике? В политике в рамках ЕАЭС?
– На сегодняшний день Казахстан не сделал ни одного официального заявления по поводу вторжения российских войск в Украину и даже не выразил дежурную обеспокоенность и готовность выступить в качестве посредника. Появившиеся в СМИ утверждения о якобы отказе властей Казахстана направить войска в зону боевых действий в ответ на просьбу России являются, скорее всего, интерпретацией слов министра иностранных дел Мухтара Тлеуберди о нейтралитете Казахстана в вопросе признания ДНР и ЛНР, а также спикера сената Маулена Ашимбаева о невозможности участия миротворческих сил ОДКБ в урегулировании конфликта. Весьма осторожный подход Акорды вызван, по всей видимости, нежеланием раздражать Кремль, но ставит нашу страну в весьма двусмысленное положение на фоне решительного осуждения российской агрессии со стороны мирового сообщества. В этом плане упомянутые сообщения сыграли на руку Казахстану, хотя власти так и не озвучили официальную позицию страны.
Выжидательная тактика Казахстана, который еще не оправился от январских событий, вызвана уязвимостью его стратегического положения и возросшей политической и экономической зависимостью от России. В этом контексте будущее казахстанско-российских отношений напрямую зависит от исхода военной авантюры Кремля.
Поражение Украины в войне не отвечает интересам Казахстана, поскольку приведет к еще большему усилению зависимости страны от России, фактически превратив нас в сателлита агрессора наряду с Беларусью. В то же время провал российской военной кампании может привести к коренному слому сложившейся системы межгосударственных отношений на постсоветском пространстве, поставив под вопрос само существование военно-политических и экономических объединений под эгидой России, в том числе ОДКБ и ЕАЭС, на обломках которых могут появиться более равноправные и взаимовыгодные региональные проекты.
Какие экономические и неэкономические последствия будут в Казахстане? Насколько взаимосвязаны Казахстан и Россия? Какие двусторонние проекты возможно окажутся под вопросом или приторможены?
– Очевидно, что вне зависимости от исхода военных действий Россия окажется в полной дипломатической изоляции и под прессом всеобъемлющих санкций. В силу того, что Россия является нашим ближайшим союзником и крупнейшим торгово-экономическим партнером, Казахстан с 2014 года испытывает на себе опосредованное воздействие антироссийских санкций. Не стал исключением и нынешний кризис, который привел к очередному обвалу национальной валюты вслед за российским рублем и частичному падению фондового рынка, а в условиях обострения военно-политического и санкционного противостояния между Россией и Западом негативное экономическое воздействие на Казахстан будет лишь усиливаться.
В этих условиях вполне вероятно, что реализация российско-казахстанских проектов сотрудничества в сфере цифровизации, развития атомной энергетики и других областях будет приостановлена. касается возможных политических последствий, то они будут целиком зависеть от дальнейших действий Казахстана. Если Акорда пойдет на поводу у Кремля и втянется в конфликт либо будет помогать России обходить наложенные на нее ограничения, то наша страна сама окажется объектом санкций. Неслучайно в своей речи в ответ на агрессию России против Украины президент США Байден предупредил, что репутация любой страны, которая поддерживает действия Кремля, будет запятнана.
Что объединяет Казахстан и Украину? Чего ожидать в отношениях между Украиной и Казахстаном?
– Отношения между Казахстаном и Украиной всегда были дружескими и строились на основе взаимного уважения, но в последние годы двусторонние связи несколько ослабли в силу ориентации Казахстана на партнеров по ЕАЭС, создаваемых Россией искусственных препятствий и негативного воздействия пандемии. Однако стороны всегда выражали готовность активизировать торгово-экономическое сотрудничество, прежде всего в энергетической, транспортно-логистической и сельскохозяйственной отраслях, а также взаимодействие в гуманитарной сфере. Несколько омрачили взаимоотношения слова президента Токаева о том, что Казахстан не называет «то, что произошло в Крыму, аннексией», но в итоге Акорда сумела заверить украинскую сторону в уважении ее территориальной целостности. Нынешние события показали, что симпатии большинства казахстанцев находятся на стороне Украины. Чем бы ни закончилось российское вторжение, Казахстан будет стремиться к сохранению дружеских отношений с Украиной и раскрытию нереализованного потенциала взаимодействия между двумя странами.
Кыргызстан: проблемы мигрантов и атмосфера вседозволенности
Медет Тюлегенов, политолог
Как повлияет вторжение России в Украину на отношения РФ и Кыргызстана? Стоит ли ожидать каких-либо корректировок во внешней политике?
– Вторжение России в Украину на саму внешнюю политику Кыргызстана кардинально не повлияет. С одной стороны, потому что ясной и внятной внешней политики у Кыргызстана на данный момент нет. Поэтому пока непонятно, что там вообще может поменяться. В любом случае Россия будет оставаться партнёром, потому что наше руководство не пойдет на какие-то радикальные шаги, с учётом всех возможных там реальных рисков, вследствие подобного поведения нашего стратегического партнёра. Со стороны России будут, наверняка, какие-то действия по отношению к партнёрам и союзникам, чтобы попытаться надавить на них и признать те же самые отколовшиеся от Украины территории в качестве государств. Но я думаю, что эти попытки как в 2014 году или по поводу признания Южной Осетии или Абхазии, также, скорее всего, окажутся неудачными.
Но в любом случае, такого рода переговоры и попытки какого-то мягкого давления, скорее всего, будут происходить. И как наше внешнеполитическое ведомство, и наше руководство на это отреагирует пока сложно сказать. Остается надеяться, что руководство страны, мягко лавируя уклонится оттого, чтобы подписываться под тем, что делает сейчас Россия в отношении Украины. И в этом плане внешняя политика ещё раз проговорюсь, наверное, мало как изменится. Скорее всего там будут звучать голоса, но это со стороны таких критически настроенных экспертов и гражданского общества о том, что сейчас в этой ситуации значит ОДКБ и наше членство в ЕАЭС, и вот эти возможные санкции и так далее. Но я полагаю, что в целом, это вряд ли сильно повлияет на нашу внешнюю политику, потому что нынешнее руководство нашей страны идёт в общем-то в таком фарватере российской политики. Поэтому в этом отношении они будут стараться, конечно, избегать делать неосторожные, во всяком случае необдуманные действия, которые испортят наш международный имидж, но в то же время будут стараться не раздражать российское руководство и Кремль относительно их политики в отношении Украины.
Какие экономические и неэкономические последствия будут в Кыргызстане? Какие двусторонние проекты возможно окажутся под вопросом или приторможены?
– Относительно санкций, здесь скорее всего будет такой большой и общий эффект, связанный с тем, что санкции ухудшат экономическую ситуацию в России в целом. И это в первую очередь, конечно, затронет ситуацию с нашими мигрантами и с возможностями их заработка и, соответственно, трансфертов, которые они посылают в Кыргызстан. Поэтому финансовый приток по этой линии, в Кыргызстан уменьшится. Это скажется, конечно, и на платёжеспособности людей в России и на товарные предпочтения поставок, которые идут из Кыргызстана или через Кыргызстан в Россию. Это будет иметь какой-то эффект на тех наших поставщиках в бизнесе, которые занимаются поставками в Россию. То есть в этом отношении санкции в какой-то степени негативно коснутся Кыргызстан, и даже определённый эффект мы видим относительно вот этого нестабильного курса валют, как обрушился рубль, соответственно на это также среагировал сом. И если война будет дальше продолжаться, и санкции будут идти по нарастающей вверх и усиливаться, то это будет дальше сказываться на стабильности валют и на общеэкономической ситуации Кыргызстана.
Ухудшение экономики скажется на возможностях российского бюджета и необходимости каким-то образом перераспределять средства и приоритезировать.
Насколько в приоритете будет оставаться внешнеполитическая помощь таким странам, как Кыргызстан, тоже может оказаться под вопросом и, соответственно, получать какое-то финансирование, даже то небольшое, которое есть от России для Кыргызстана будет становиться всё сложнее.
У России нет каких-то высокотехнологичных инвестиционных проектов в Кыргызстане. Соответственно, западные санкции, которые касаются высоких технологий, нашу страну вряд ли затронут. Поэтому в этом аспекте, под угрозу что-либо из инвестиционных проектов России в Кыргызстане не попадёт. Ещё раз повторюсь, наверняка будет эффект такой больше общий: санкции ухудшают экономику, поступления в бюджет России и, соответственно, станет вопрос приоритета внешнеполитической помощи или внешней помощи, оказываемой странам, таким как Кыргызстан.
Каким образом эти события могут оказать влияние на гражданский сектор в Кыргызстане?
– Тревожным сигналом для Кыргызстана, может стать то, что нынешнее руководство нашей страны тоже занимается тем, что мы можем назвать неправовым, неформально и неофициально нелегитимным способом того, как реализуется и осуществляется власть. То, что делает Россия в отношении Украины – это тоже самое на международном уровне. И вот это общее ощущение того, что наступает такой период вседозволенности, когда можно наплевать на различные международные нормы и не учитывать мнение населения, в том числе и собственного.
Показательно даже то, как недавно подавлялись антивоенные протесты в России, хотя в принципе, протесты до этого подавлялись конечно. Всё это создаёт такую общую атмосферу, что мы находимся в таком общем информационном пространстве, в атмосфере вседозволенности со стороны тех, у кого есть сила и власть. А это тревожный сигнал и для нас, потому что такой жирной тенденции не на международном, а уже на нашем внутреннем уровне мы наблюдаем и в Кыргызстане. Потому что в общем-то у нас и так уже идет давление на гражданское общество, принимаются различные инициативы, не учитывается мнение граждан и гражданского общества.
И, соответственно, то, что делает Россия, может добавить какой-то большей уверенности различным автократам, в том числе в нашей стране, которые могут почувствовать, что в принципе это становится нормой, норма вседозволенности и на международной арене, и во внутренней политике. И, соответственно, это может достаточно плохо сказаться на том, как власть будет относиться к гражданскому обществу. Особенно, учитывая то, что эта тенденция в Кыргызстане начала набирать силу в последний год-полтора.
Таджикистан и торговый партнер №1
Рустами Сухроб, кандидат полит. наук, специалист по международным отношениям
Как вторжение России в Украину повлияет на экономическое сотрудничество Таджикистана и России? Насколько взаимосвязаны экономика Таджикистана и России?
– Таджикистан с точки зрения экономики сильно связан и зависим от России. Статистика говорит за себя: по общему объему товарооборота с зарубежными странами РФ занимает первое место для нашей страны.
За прошлый 2021 год товарооборот между Таджикистаном и РФ составил более 1,352 млрд. долларов США. Больше всего Таджикистан имеет сильную зависимость от российских нефтепродуктов, поставок древесины и металлов. Любые изменения в этих отраслях в РФ напрямую скажутся на нашей стране.
Военное вторжение России в Украину будет иметь очень негативные последствия экономик обеих стран:
– В случае, если проводимая военная операция продолжится больше месяца, скорее всего руководство РФ может частично или полностью закрыть свои границы;
– Возможно будет приостановлено функционирование многих больших заводов и фабрик, сотрудничающих с нашей страной. Все будет зависит от западных санкций;
– Западные санкции приведут к остановке и прекращению деятельности многих предприятий на территории РФ, в которых трудятся наши соотечественники. Возможно руководство РФ на волне массовой безработицы, в связи с остановкой или закрытием предприятий, начнет жесткую миграционную политику, чтобы обеспечить своих граждан рабочими местами;
– Также возможно, что США и ЕС потребует от Душанбе не сотрудничать с российскими предприятиями и компаниями, попавшими под их санкционный список, например Сбербанк, Газпром, Роснефть, РосАтом, ВАЗ, КАМАЗ и РУСАЛ. Не исключено, что ТАЛКО может стать разменной картой США и стран ЕС;
Какие двусторонние проекты могут быть поставлены под удар?
– В связи с тем, что последнее десятилетие Таджикистан перенаправил свою экономику в сторону Поднебесной, то сегодня реализуются малое количество совместных проектов между Москвой и Душанбе.
Что касается сферы образования, то здесь под удар могут попасть планы строительства школ с русским уклоном, бенефициаром которых является РФ. Также есть вероятность того, создание так называемой объеденной системы ПВО между РТ и РФ будет отложена.
Поддержит ли Душанбе в политическом отношении Москву либо предпочтет нейтралитет? Возможен ли подобный нейтралитет?
– Однозначно нет. Таджикистан не в том положении чтобы поддерживать действия Москвы. Душанбе понимает и осознает, что любая положительная оценка и высказывание в адрес Москвы на данный момент может привести к международной изоляции, санкциям, приостановке всех западных грантов, кредитов, проектов, особенно социальных и гуманитарных. Так что таджикское руководство никогда не признает Крым как часть РФ, а ЛНР и ДНР как независимые республики.
Ни о каком нейтралитете не может быть и речи, Душанбе не является региональной державой чтобы иметь такую роскошь как «нейтралитет». Данный термин подходит для Турции, Индии, КНР или Пакистану, но не как Таджикистану. Позиция Душанбе очень проста, она будет придерживаться позиции ООН (ЕС, США). Если же Москва потребует от стран ЦА признать ЛНР и ДНР независимыми республиками, то таджикское руководство вряд ли сможет опротестовать и не согласиться. Мы все знаем, что РФ имеет много рычагов давления на страны ЦА прежде всего на Таджикистан (201 мотострелковая дивизия, трудовые мигранты и т.п.).
Как эти события повлияют на взаимоотношения Таджикистана и Украины?
– Таджикистан является самой южной страной постсоветского пространства и многие важные и сенсационные международные и региональные события проходят мимо нашей страны (исключения конечно же есть, например прошлогодние события в Афганистане сделали Таджикистан неким центром притяжения мирового сообщества, в частности СМИ). В двусторонних отношениях между Душанбе и Киевом никаких глобальных изменений не будет. Таджикистан начиная с 2014 (революция в Украине, события в Крыму) продолжал сотрудничать и наращивать свое сотрудничество с Украиной, несмотря ни на что.
Каковы будут последствия для региона ЦА?
– Последствия будут очень жесткими для всех стран ЦА, прежде всего это коснется Таджикистана, Кыргызстана и Казахстана. Все эти страны очень взаимосвязаны с РФ в экономической и политической сферах.
Смею предположить следующее: количество беженцев (из ЛНР и ДНР, а также из Украины) прибывшие в Россию в эти дни будет увеличиваться. Большинство из них в срочном порядке получит российское гражданство и руководству РФ придется трудоустраивать их. Те области, которые принимают беженцев, будут издавать указы и распоряжения по примеру губернатора Калужской области, запрещающие трудовую деятельность иностранных граждан из «Средней Азии» как они указывают в государственных СМИ. Таким образом будут создаваться рабочие места для «новых» россиян.
Узбекистан и проблема сохранения баланса
Алишер Ильхамов, директор Central Asia Due Diligence
Какие последствия могут быть для Узбекистана от вторжения российских войск в Украину? Будет ли пересмотрена концепция внешней политики? Будут ли изменения региональной политики Узбекистана в Центральной Азии?
– Пока еще рано говорить о полном масштабе последствий украинских событий, а также недавних казахских (тут надо будет суммировать эффект обоих) для Узбекистана и, в частности, для его внешней политике. Но уже есть первая, хотя и не прямая реакция президента Мирзиеева на полномасштабное вторжение России в Украину. Он только что посетил Каракалпакстан и там заявил, что Узбекистану надо умножить свои усилия по развитию экономики и обороноспособности страны. Тут можно увидеть намек на то, что страна должна быть способной отразить любую агрессию извне, вероятность которой со стороны Российской Федерации, в той или иной форме (скажем, гибридной), нельзя сбрасывать со счетов. В принципе, это правильная позиция: прочной обороноспособности действительно невозможно достичь без развитой экономики. Другое дело, как достичь и ускорить экономическое развитие. В этом вопросе позиции правительства все еще слабы, поскольку оно так до конца не уразумело, что развитие экономики очень зависит от таких факторов, как верховенство закона и административная система, отвечающая современным стандартам. В этих двух сферах реформы пока буксуют.
Что касается концепции внешней политики, то следует иметь в виду то, что ее как таковой пока в стране нет. Есть концепция, которая была принята еще при Каримове, в 2012. Но ее полный текст стыдливо убрали с официальных сайтов, полагаю потому что там было четко сказано, что Узбекистан не будет вступать в какие-либо политические блоки и размещать в стране иностранные военные базы. Именно по этим двум принципиальным вопросам Мирзиеев видимо еще не пришел к окончательному решению, оставляя за собой возможность все-таки присоединиться к ОДКБ и позволить России разместить в стране ее военную базу.
В конце 2020 г. была объявлена программа по выработке новой концепции внешнеполитической деятельности, и работа над ней должна была завершиться в 2021 году. Но пока нет признаков того, когда она все-таки будет завершена. Президент видимо берет дополнительную паузу, чтобы осмыслить казахские и украинские события и выработать соответственный подход, вытекающий из этого анализа, учитывая при этом как интересы страны, так и свои собственные как авторитарного лидера.
Вместе с тем, в конце 2020 г. была предпринята попытка сформулировать некоторые основополагающие принципы этой концепции. В том довольно пространном документе упор делался на прагматизм и приоритет экономических интересов. То есть, внешняя политика ставилась в прямую зависимость от приоритетов экономического развития. А это, в свою очередь, диктовало соблюдение многовекторности во внешней политике. Что мы в принципе и наблюдали в том, как на практике осуществлялся внешнеполитический курс, как правительство старалось развивать выгодные взаимоотношения с целым спектром стран и держав, включая как Россию, так и Китай, США, Турцию, и страны Евросоюза, а также с соседями по региону. В принципе, было бы желательно сохранять этот многовекторный курс.
Однако при этом остается неопределенность по указанным выше двум принципам, отношению к блокам и размещению иностранных баз на территории страны. И тут, на мой взгляд, Мирзиеева раздирают противоречивые настроения и предпочтения. С одной стороны, после казахских событий и с приближением конца второго президентского срока он был бы заинтересован в помощи ОДКБ (читай, России) именно как полицейской структуры, которая помогла бы подавить местные протесты, если Мирзиеев захочет продлить свое правление на неопределенно долгий срок. Кстати, такие же ожидания были и у Каримова, когда он после андижанских событий в 2004 г. решил вступить в ОДКБ, хотя потом и вышел из него, видимо не доверяя России. Он тогда призывал переориентировать эту структуру на борьбу с «терроризмом», к которому он был склонен причислять любые протестные движения в стране.
С другой стороны, вторжение российских войск в Украину не может не пугать Мирзиеева. Тут наверняка растет опасение того, что явное стремление Путина восстановить подобие СССР и его готовность добиваться этого не только системой стимулов, но и силовыми методами, однажды поставит на кон государственный суверенитет Узбекистана. Если Мирзиеев пойдет на то, чтобы полностью подчинить Узбекистан, хотя бы его внешнюю политику, диктату Москвы, то это подорвет легитимность его правления в глазах населения и отход от той идеологии независимости, используя которую Каримов обеспечивал свою политическую легитимность. Думаю, Мирзиеев будет стремиться достичь некоего баланса между этими двумя приоритетами, взаимно противоречащими друг другу. А сделать это будет очень нелегко. Отсюда неизбежны дальнейшие задержки с принятием новой концепции внешнеполитической деятельности.
Какие проекты и сферы сотрудничества между Узбекистаном и Россией (экономические, инвестиционные, инфраструктурные и т.п.) могут пострадать в перспективе из-за санкций?
Прежде всего в финансовой сфере, поскольку эти санкции, принятые США, Великобританией и Евросоюзом, бьют прежде всего по финансово-банковскому сектору России. Другой вопрос, насколько на сегодня сильны связи между финансово-банковской сферами обеих стран, России и Узбекистана. В отличие от членов ЕАЭС, видимо не настолько сильны, что заставит правительство Узбекистана задуматься, а стоит ли вообще вступать в эту структуру, настолько токсичную, учитывая доминирование в ней России.
Усилится ли давление на Ташкент по поводу вхождения в ЕАЭС и ОДКБ?
– Думаю да, но Москва будет пока действовать гибридными методами, сочетая дипломатию, мягкую силу, экономические стимулы, шантаж, особенно на фронте трудовой миграции, и различного рода пугалки, скажем, в виде преувеличения угроз со стороны талибов.
Может ли измениться позиция Ташкента по поводу планов строительства АЭС?
– Учитывая тот факт, что российские войска нацелились при вторжении в Украину на Чернобыльскую АЭС и сумели взять контроль над ней, правительство Узбекистана должно крепко задуматься о такого рода сценариях в будущем и на территории Узбекистана. Скажем, в случае предполагаемого взятия Россией контроля над Казахстаном, российские войска окажутся на расстоянии вытянутой руки от месторасположения будущей узбекской АЭС. А это станет дополнительным рычагом шантажа и диктата Москвы в отношении Ташкента.
Каковы будут последствия для региона ЦА?
– Думаю и надеюсь, что страны региона по-новому начнут осмысливать проблему и перспективу региональной интеграции. Я считаю, что тут надо будет преследовать двуединую цель: 1) усилить эти интеграционные процессы, но без навязчивого участия РФ, а также 2) преследовать во внешнеполитической сфере политику сдержек и противовесов, балансируя присутствие в регионе разных игроков, таких, как РФ, Китай, США и НАТО, а также Турцию, причем не только в экономической, но и в военно-стратегической сфере.
